Сборщик RSS-лент

Старший заместитель управляющего Банка Кореи Рю Сан-дай (Ryoo Sang-dai) заявил, что стейблкоины, привязанные к корейским вонам, должны появляться на рынке через регулируемые коммерческие банки.

The US Federal Reserve has announced a significant change that affects crypto positively in its examination framework for banks by removing “reputational risk” from its supervisory guidelines.

This update, detailed in a release on Monday, is intended to make bank assessments more transparent by focusing on concrete financial risks rather than subjective or image-based concerns.

The revision is seen as a potential step forward for crypto asset firms, which have frequently reported being denied access to banking services due to perceived reputational concerns.

According to the Federal Reserve, this policy update is aimed at reinforcing the quantitative and qualitative aspects of how banks manage risk, without undermining the central bank’s expectations for safety, soundness, or regulatory compliance.

The board clarified that while reputational risk will no longer be part of formal supervision criteria, banks are still free to consider it within their internal risk frameworks.

Implications for Crypto and the End of ‘Debanking’?

The elimination of reputational risk from federal bank supervision comes after growing pressure from lawmakers and industry participants who argue that digital asset firms have been unfairly excluded from essential financial services.

The crypto industry has long faced hurdles in establishing reliable banking relationships, particularly after the 2022 collapse of FTX, which led to heightened regulatory scrutiny.

Many in the industry cited instances where banks severed ties with crypto businesses under the justification of reputational risk, a process sometimes referred to as “debanking.”

The situation intensified amid claims of coordinated efforts by US regulators to discourage banking relationships with crypto firms, a scenario dubbed “Operation Chokepoint 2.0” by Castle Island Ventures co-founder Nic Carter.

The term draws from a similar initiative a decade ago, where regulators allegedly pressured banks to cut off services to legally operating but politically sensitive sectors.

The Federal Reserve’s latest move aligns with recent actions by the Office of the Comptroller of the Currency (OCC) and the Federal Deposit Insurance Corporation (FDIC), both of which have also taken steps to remove reputational risk considerations from their oversight procedures.

Legislative Support and Industry Response

The decision by the Federal Reserve has been welcomed by key political figures, including Wyoming Senator Cynthia Lummis, a vocal supporter of digital assets.

In a recent post on X, Lummis called the policy change “a win,” but emphasized that further work is needed to create a stable and fair banking environment for all industries, including crypto.

In February, I exposed the Fed’s aggressive reputation risk policies that assassinated American bitcoin & digital asset businesses. Today, the Fed announced it will scrap reputation risk as a factor in its bank supervision. This is a win, but there is still more work to be done. https://t.co/AOZSr0IFcp pic.twitter.com/1FtsIcNJsI

— Senator Cynthia Lummis (@SenLummis) June 23, 2025

The policy shift also follows a bill introduced in March by Senate Banking Committee Chair Tim Scott aimed at codifying the exclusion of reputational risk from bank examinations.

While this change doesn’t automatically open the doors for crypto firms to access banking services, it signals a shift in tone that could lead to greater financial inclusion for digital asset companies.

If implemented consistently, this revision could also encourage banks to re-evaluate previously halted partnerships and explore new service models that incorporate blockchain and digital asset technologies in a compliant and structured manner.

Featured image created with DALL-E, Chart from TradingView

Агентство по финансовым услугам Японии (FSA) предложило классифицировать криптовалюты как финансовые продукты, в соответствии с Законом о финансовых инструментах и биржах (FIEA).

Компания ProCap BTC, основанная Энтони Помплиано (Anthony Pompliano), осуществила свою первую покупку 3724 биткоинов по средней цене $103 785 за монету. Общая сумма вложений составила около $384 млн.

Japan’s Financial Services Agency (FSA) has proposed a reform that could pave the way for crypto-based investment products and significantly lower the capital gains tax on digital assets in the country.

FSA Proposes Crypto Assets Reclassification

On Tuesday, local news outlet CoinPost reported that Japan’s Financial Services Agency announced it is considering reclassifying crypto assets as financial products under the Financial Instruments and Exchange Act (FIEA) and establishing a working group on digital asset systems.

In a document titled “Review of the Regulatory Framework for Cryptocurrencies (Virtual Currencies),” the FSA proposed transitioning crypto assets, which are regulated under the Payment Services Act, into the FIEA’s framework.

This transition would formally categorize cryptocurrencies as “financial instruments” and address the current limits of digital assets in Japan. The proposal is scheduled to be discussed at the FSA’s General Council meeting on Wednesday, June 25.

Notably, the reform would lead to a change from the current progressive tax system, where digital asset gains can be taxed at up to 55%, to a system like the one used for stocks, with a flat 20% tax on crypto income.

Moreover, it would improve access for institutional and general investors through the domestic approval of Bitcoin Exchange-Traded Funds (ETFs) and other investment products, as well as strengthening investor protection under the FIEA.

Japan’s regulators have been cautious toward digital asset-based ETFs, with the FSA previously expressing reservations about the investment product, despite the success of US spot ETFs.

Earlier this year, Japan’s Parliamentary Vice-Minister of Justice Junichi Kanda discussed with JAN3’s founder, Samson Mow, the “government’s current initiatives to enable Japanese Bitcoin ETFs and reduce taxes on Bitcoin.”

Japan’s Regulatory Landscape

According to the report, Japan’s regulatory change is reportedly influenced by the “proactive stance (…) taken by the Trump administration (…) and other U.S. government agencies such as Texas,” which recently became the first US state to create a publicly funded BTC reserve.

This move is positioned as part of the government’s strategy to realize an investment-oriented nation, aiming to simultaneously create new value using digital assets and expand asset formation opportunities for the public through the comprehensive development of the Web3 and cryptocurrency fields.

As reported by Bitcoinist, Japanese authorities have been working on reviewing their regulatory system for nearly a year, developing new policies to offer customer fund safety, while establishing a more reliable industry.

In April, the FSA sought the public’s feedback on its framework draft, suggesting digital assets be divided into distinct categories to facilitate regulation and find a balance between user protection and promoting innovation.

The proposed framework reviewed multiple aspects of financial regulations, including business regulations, disclosing and providing information, and insider trading measures.  Its key proposal separated crypto assets into two categories to apply distinctly different regulatory approaches to each of these categories, depending on the assets’ nature.

The FSA has emphasized that developing a “well-balanced environment that protects users and promotes innovation” is required for the crypto industry’s expansion.

Как сообщает издание Wall Street Journal (WSJ), администрация президента США Дональда Трампа готовит указ, направленный на защиту американского бизнеса от отказа в предоставлении банковских услуг по политическим или отраслевым мотивам.

Согласно данным аналитической платформы Chainalysis, по состоянию на июнь 2025 года участники российского крипторынка увеличили вложения в цифровые активы до $25,4 млрд, что эквивалентно 2,3 трлн рублей.

As Bitcoin (BTC) continues to hold above the psychologically important $100,000 price level, a “true paradigm shift” is emerging among investors. Notably, exchange deposit activity is declining, signalling growing confidence in BTC as a reliable store of value.

Bitcoin Deposit Address Activity Plunges To Historic Lows

According to a recent CryptoQuant Quicktake post by on-chain contributor Darkfost, there has been a noticeable shift in the number of BTC wallet addresses depositing to exchanges since the 2021 bull cycle.

The analyst shared the following chart to support their analysis. It shows a steady increase in the number of addresses depositing BTC on exchanges between 2015 and 2021, peaking at an annual average of approximately 180,000.

However, this trend has sharply reversed since then and has shown no signs of recovery. Notably, the 10-year average for the number of addresses depositing BTC to exchanges currently sits around 90,000.

Shorter-term metrics reinforce this decline. The 30-day moving average (MA) is hovering around 48,000, while the daily figure has dropped to just 37,000. This drastic behavioral shift among investors can be attributed to two key factors.

First, the emergence of BTC exchange-traded funds (ETFs) has redirected a significant portion of demand away from spot exchanges. ETFs allow exposure to Bitcoin’s price performance without the complexity or risk of self-custody.

Second, retail participation has been relatively subdued in the current market cycle, naturally reducing the number of active deposit addresses.The analyst noted:

More investors, and now even companies, are adopting a long-term vision for BTC, choosing to hold it as savings or treasury reserves rather than actively trading it.

Is BTC Preparing For A New High?

As the number of addresses depositing BTC to exchanges continues to decline, several indicators point toward the potential for a new all-time high (ATH). Recent analysis by crypto analyst CryptoGoos suggests that short-term sellers are “getting exhausted,” implying that selling pressure may ease soon.

Similarly, the Bitcoin Rainbow Chart – a long-term valuation model used to identify overvaluation and undervaluation zones – recently flashed a “buy” signal. Although, the wider market demand remains weak.

Macroeconomic conditions are also turning favorable. An increase in the global M2 money supply is expected to benefit risk-on assets like Bitcoin. Some experts now predict BTC could rise as high as $150,000 as liquidity expands.

That said, not all signs are bullish. Miner-to-exchange transfers have recently spiked to historic highs, potentially signalling increased selling pressure from BTC miners. At press time, BTC is trading at $105,141, up 2.6% in the past 24 hours.

A steady drumbeat of policy updates and big-money moves has kept Bitcoin in the headlines this month. According to keynotes delivered at BTC Prague 2025, the cryptocurrency’s path is now being drawn in decades—rather than days.

Geopolitical And Regulatory Push

Based on reports from Strategy’s executive offices, US regulators have taken a friendlier turn since July 2024. New cabinet roles now include digital asset advisers. The SEC, OCC, and Federal Reserve have each signaled that Bitcoin plays a role in modern finance. Congress has also weighed the Bitcoin Act and Clarity Act, and those talks are still underway.

Institutions Pile In With Billions

According to recent filings, more than $150 billion of fresh capital has flowed into crypto holdings. Institutional wallets now hold around 1.4 million BTC. Public companies in the “Bitcoin 100” club include US President’s Donald Trump Media, GameStop, SmarterWeb, and Metaplanet. ETF approvals have added 10 new ways for both small investors and big firms to buy Bitcoin.

Long-Term Forecast Anchored In Math

Now, here’s the most interesting part: Michael Saylor outlined a 21-year outlook that ties BTC value to global money trends instead of quick trades. He set a target of $21 million per coin by 2046.

By that time, owning 4.8 Bitcoin could turn someone into a centaillionaire, based on simple math. Saylor pointed out a 56% annual return over the last five years. He compared that to a 13% cost of capital for many firms.

DCA Strategies Vs. Traditional Holding

Based on reports from Strategy’s research team, a $2 million dollar-cost averaging plan in Bitcoin would have grown to $40 million. The same $2 million parked in the S&P500 would be worth about $6 million today.

Add in smart borrowing through equity issuance, Saylor said, and the upside climbs to $760 million—if markets cooperate.

Volatility, he noted, is part of Bitcoin’s early life cycle. Companies should lock in low-rate funding and plan for price swings. Markets can move fast, and falling values often trigger margin calls.

The coming months will test whether policy stays warm and big investors keep their faith. For now, Bitcoin’s story is shifting toward a multi-decade saga of adoption, regulation, and big bets.

Will It Happen?

Investors will be watching each Fed statement and corporate balance sheet near as much as they watch price charts. They may take the proverbial grain of salt on Saylor’s $21 million per Bitcoin by 2046.

But many say the real story isn’t the $21 million figure itself. It’s the steady march of new rules and big names piling into Bitcoin that could shape its future far more than any single price forecast.

Investors will be tuning in to every policy update and balance-sheet reveal, looking for signs that this decades-long experiment can keep gaining ground.

Featured image from Sony Pictures, chart from TradingView

 

Американский рынок акций вырос на 5.1% с минимума 13 марта к максимуму 25 марта, на это потребовалось 8 торговых дней. До этого рынок упал на 10.5% с максимума 19 февраля. Общее восстановление на пике составило 44% от масштаба падения.

Это в полной мере согласуется с моими оценками, где я дал рынку 5% и до 10 дней на коррекционный отскок после концентрированных и рекордных продаж на протяжении двух недель.

Здесь образуется развилка. С января 2023 коррекция на 5% и более характеризовала разгрузку рынка перед новым интенсивным раллированием, причем каждый последующий памп был агрессивнее и безумнее предыдущего. Хроники безумия были исчерпывающе описаны в этом канале.

Падения рынка более, чем на 10.5% формально не было с января 2023 (даже обвал в августе 2024 был «всего» 9.5%), за исключением трехфазовой коррекции на 10.9% с 27 июля по 27 октября 2023, но в этот раз получилось быстрее, масштабнее и с более существенным вовлечением участников рынка (рекордные обороты в период обвала и абсолютный рекорд по объему торгов в день экспирации).

Если следовать сценарию и паттернам, которые наблюдались последние два года, обвал рынка в феврале-марте 2025 – это существенная разгрузка, которая в рамках бычьего рынка формирует локальное дно перед неизбежным обновлением максимума (6147 пунктов по S&P 500) в перспективе нескольких месяцев. 

С другой стороны, «прокол пузыря» примерно так и происходит – резкая и агрессивная капитуляция от максимума на больших объемах, срезая навес слабых маржинальных позиций и откровенно безумных участников рынка, проторговка на локальных минимумах (10-21 марта), далее компенсирующий восстановительный импульс в масштабе 40-50% от падения (те самые 5% роста от минимума) и новая волна снижения.

Так по какому сценарию пойдем? Новые максимумы в перспективе трех-четырех месяцев или новые локальные минимумы?

Для ответа на этот вопрос необходимо понять, за счет чего рос рынок последние два года и за счет чего может расти в будущем?

Рекордный за всю историю рост рынка с янв.23 и до фев.25 (основная фаза с 27 октября 2023) был обусловлен концентрацией спекулятивных денег под гранд-нарратив «ИИ спасет мир» с ожиданиями, что инновации в ИИ позволят повысить эффективность, маржинальность бизнеса, увеличивая производительность труда, решая проблемы с дефицитом кадров и инфляцией.

С июля 2024 был создан новый гранд-нарратив «экономика прекрасна, а будет еще лучше, т.к. ИИ спасет мир». 

Все это базировалась на неадекватном восприятии реальности и перегретых, ничем не подкрепленных ожиданиях, имея в обеспечении только ИИ галлюцинации и безапелляционную веру в светлое будущее. 

Идиотизм настолько далеко зашел, что в опросах управляющих в начале 2025 риски рецессии были исключены, - никто вообще не допускал, что экономика может «захворать», настолько сильно все поверили в полностью выдуманный мир с неадекватными проекциями ожиданий.

Резкая и болезненная реакция в марте во многом обусловлена тем, что риски рецессии не рассматривались ни в одном сценарии, а восстановление (запущенное Трампом) обратных связей и возврат к реальности, было молниеносным из фантазийных миров нереалистичных ИИ проекций.

Что имеем сейчас? При всех безусловных и исключительных преимуществах ИИ, нет линейного процесса быстрой аккумуляции денежных потоков на ИИ проектах, скорее даже убытки и проблемы с интеграцией (бигтехи красноречиво подтвердят) – это длительный и тернистый процесс с непредсказуемыми последствиями, тогда как пузырь уже создали под мега успешное внедрение, которого нет.

Во всем остальном рекордно переоцененный рынок по мультипликаторам, поддержку которому не смогут обеспечить долгосрочные фонды и участники финансового рынка, торгующие по фундаменталу, а основные безумные покупатели (который обеспечили рост рынка с 2023 года) сходят со сцены, т.к. ушел базовый нарратив «экономика прекрасна, а будет еще лучше, потому что ИИ спасет мир».

Сможет ли американский рынок показать новые максимумы?

Любая новая прорывная технология всегда создает перегретые ожидания и нереалистичные проекции – так было с любой технологией массового применения, которая меняла ход глобального технологического прогресса – появление средств связи, компьютеров, интернета, соцсетей, биотехнологий.

Разница с предыдущими технологическими прорывами заключается в том, что наличие интернета, а главное соцсетей и сетевых медиа ресурсов с быстрым распространением информации позволяют создавать гиперконцентрацию медийного интереса под какую-либо тему, которая трансформируется в открытый интерес в финансовых инструментах из-за переизбытка шальных денег в системе.

Концентрация «природного идиотизма» у людей плюс-минус постоянна, но чтобы надуть пузырь, необходимы ресурсы (финансового обеспечение) и желание, которое разогревается через медиа-платформы (не только СМИ, а сейчас преимущественно соцсети, формирующие стек нарративов).

Теперь пузыри рождаются быстрее, но и умирают/взрываются также быстро, т.к. агрессивная эскалация медийного давления быстро приводит к «усыханию» и усталости, когда прошлые нарративы перестают «возбуждать», а новых еще не завезли. 

Возвращаясь к ИИ. Лично я прекрасно отношусь к ИИ, считая LLM самым значимым технологическим прорывом 21 века, который принесет много пользы человечеству, но вместе с этим вся основная критика направлена не на LLM, а на избыточный ажиотаж, транслируемый в финансовые рынки в виде запредельных мультипликаторов и капитализации, которая превышала 63 трлн на пике в феврале 2025.

Человечество имеет технологию, которая развивается ошеломляющими темпами (в начале 2025 темпы внедрения прорывных моделей и инновационных моделей выше, чем когда либо с момента публичного появления LLM), но вместе с этим макроэкономический эффект не такой явный, а стоимость разработки так высока, что рентабельность внедрения ГИИ близка к нулю, либо отрицательна.

До сих пор чрезвычайно сложно нащупать ту грань, которая выступит водоразделом между старым миром и новым миром повсеместного внедрения LLM, причем конечная польза, как и вопрос ускорения технологического прогресса пока остаются открытыми.

К чему все это? Большие языковые модели будут развиваться во всех направлениях еще много лет (сейчас лишь начальный этап), эта технология уже навсегда, причем с каждым годом плотность интеграции будет только увеличиваться.

Это же было справедливо для компьютеров, мобильной связи и интернета, но уникальность момента заключается в том, что массовое внедрение технологии обычно происходит в фазе нисходящего движения котировок компаний, связанных с этой технологией за редкими исключениями. 

Паттерн узнаваемый – избыточный иррациональный ажиотаж в момент зарождения технологии и первичного внедрения, когда надувается пузырь, а далее массовое внедрение происходит в фазе затяжного коллапса пузыря и до новой точки фундаментального равновесия капитализации и финансовой отдачи от технологии.

Внедрение технологии в массовое применение не гарантирует экспоненциальный рост акций.

Сейчас происходит надрыв пузыря, т.к. избыточные ожидания будут последовательно нормализоваться к более сбалансированному консенсусу фундаментальной стоимости. 

Именно поэтому надувать пузырь выше февральского максимума будет чрезвычайно сложно, т.к. основные покупатели с синдромом «эскалирующей идиотии» были частично надломлены болезненным возвратом к реальности, а для участников рынка, ориентирующиеся на фундаментальными метрики, даже после снижения рынка на 10%, капитализация остается сильно завышенной. 

Что касается макроэкономического обеспечения? Его нет, ранее обосновывал почему нет. Весь рост рынка двигался ожиданиями технологического прорыва и быстрого увеличения финансовых показателей бизнеса, которых нет.

Учитывая фронтальный рост неопределенности и хаоса (усиливаемым сумасбродством экономической политики Трампа) на фоне исчерпания избыточной ликвидности, более вероятен дрейф рынка вниз, чем обновление максимумов.

Есть высокая вероятность, что нерезиденты среди ключевых стратегических инвесторов отвернутся от США и тогда спасать долговой рынок придется резидентам, а наибольшим потенциалом располагают американские домохозяйства.

На начало 2025 года совокупный объем активов в прямом владении физлиц США составляет 127.3 трлн, из которых акции с учетом паев в инвестфондах – 50 трлн, пенсионные резервы – 32.6 трлн, кэш и депозиты – 14.8 трлн, облигации – 6.1 трлн, фонды денежного рынка – 4.6 трлн, плюс к этому можно добавить владение непубличным частным, как правило, семейным бизнесом с предполагаемой оценкой около 15.5 трлн.

Доля инвестиций в акции достигла исторического максимума – 39.3% в структуре совокупных активов, тогда как на пике пузыря доткомов было чуть выше 33%.

В эпоху забвения рынка 1974-1986 средняя доля акций была всего 12%, перед кризисом 2008 на пике в 2007 – всего 29%, а относительно адекватный уровень по верхней границе в нынешней структуре финансовой системы составляет 30-32%, что означает потенциал снижение капитализации рынка не менее, чем на 30% от уровня конца 2024 (примерно 4100-4200 по S&P 500, что согласуется с мерой переоцененности рынка по корпоративным мультипликаторам).

Фонды денежного рынка, куда активно распределяются денежные потоки с 2022 года, формируют лишь 3.6% в структуре совокупных финансовых активов – максимум с начала 2010, тогда как наивысшая концентрация была в 2009 на уровне 5.3%.

Доля облигаций представляет наибольший интерес, т.к. после практически неизбежного снижения энтузиазма среди нерезидентов, закрывать кассовые разрывы придется домохозяйствам. 

В конце 2024 доля облигаций составила 4.8% - стабильно с середины 2023 и сопоставимо с уровнем в начале 2020. По историческим меркам, это низкая концентрация., т.к. средняя доля в 2010-2019 была около 5.8%, а в 2003-2007 примерно 5.6%. Максимальная концентрация облигаций в структуре активов была в 2009 и в середине 90-х на уровне 8.5-9%, но связано преимущественно с низкой долей акций.

Если нормализовать долю облигаций к средней концентрации в 2010-2019, это дополнительные покупки в 1.3 трлн.

Доля кэша и депозитов снизилась до 11.7% - это минимум с 2007 года по сравнению со средней долей 12.8% в период с 2010 по 2019.

Есть еще индикатор, который показывает потенциал перераспределения ликвидности в облигации. 

Облигации во владении к располагаемым доходам домохозяйств составили 29.1% в конце 2024, максимальное отношение было в 2009-2012 (в среднем 36%), несколько раз касаясь уровня 38-39%, а в 2010-2019 в среднем 30%.

С другой стороны, акции и инвестфонды относительно доходов составляют 238% vs максимума на уровне 249% в дек.21, почти 169% на пике пузыря доткомов и в среднем 153% в 2010-2019. Вновь потенциал падения рынка оценивается в 30-35%.

Все это означает наличие достаточно пространства маневра для перераспределения денежных потоков из акций в облигации, причем скорее не продажи текущих позиций в акциях, а приоритет распределения будущих денежных потоков в облигации, но для этого должны быть соответствующие условия - атмосфера страха и ухода от риска со всеми вытекающими последствиями. 

Другими словами, рынок нужно серьезно грохнуть, чтобы появилось отвращение к акциям и предпочтения инвестиций в облигации.

Кто выкупает американский рынок акций?

За 2024 год чистый денежный поток в акции со стороны американских домохозяйств и инвестфондов (взаимные + ETF фонды) составил 852 млрд (339 млрд в 1П24 + 513 млрд в 2П24) vs продаж в объеме 224 млрд в 2023, чистых покупок на 284 млрд в 2022, но значительно уступая рекордному денежному потоку в 2021 – 1674 млрд по собственным расчетам на основе пересмотренных и уточненных данных в отчете Z1.

Устойчивое распределение денежных потоков в рынок акций началось с 2013 года и до 2019 включительно накопленные чистые покупки составили 2 трлн, далее еще 2.1 трлн в 2020-2021 и около 0.9 трлн с 2022, где почти 94% всех покупок было в 2024.

В акции домохозяйства в США занесли 486 млрд напрямую и 367 млрд через посредников (инвестфонды) в 2024 году.

В конце 2024 зафиксирован один из самых мощных импульсов покупок в 4кв24 – 378 млрд от домохозяйств прямо или косвенно, это четвертый лучший результат в истории, уступая рекордному интересу в 2021. 

Как по другим институциональным группам?

▪️Нерезиденты обеспечили 95 млрд в 4кв24, 298 млрд в 2П24, 304 млрд в 2024, 434 млрд за два года или 130 млрд в 2023, 307 млрд за три года или продажи на 127 млрд в 2022. 

▪️Пенсионные и страховые фонды традиционно являются чистыми продавцами, в 4кв24 продали на 85 млрд (далее будут указываться продажи, т.к. покупок не было последнее время), в 2П24 – 207 млрд, 2024 – 421 млрд, за два года – 586 млрд, за три года – 533 млрд.

Если физлица с 2013 стали чистыми покупателями, пенсионные и страховые фонды с 2013 по 2024 продали акций американский компаний в совокупности на 2.7 трлн. 

За 75 лет пенсионные и страховые фонды являются чистыми продавцами на 2.1 трлн, но как так получилось, откуда у них акции? Это эффект переоценки, - покупали дешево, а продают дорого, когда рынок активно растет (денежный поток считается за отчетный период).

▪️Банки, брокеры и дилеры не проявляют особой активности – за 4кв24 продажи на 58 млрд, за 2П24 продали на 61 млрд, за год сбросили акций а 43 млрд, но два года купили на 24 млрд, а за три года всего +8 млрд.

▪️Основным покупателем акций являются сами компании через байбек, но в конце 2024 интенсивность существенно снизилась. За 4кв24 чистый байбек (обратный выкуп минус размещения акций) составил всего 39 млрд vs 88 млрд в 3кв24, всего за 2П24 – 128 млрд, тогда как за 1П24 активность составила 277 млрд.

За 2024 чистый байбек составил 404 млрд vs 625 млрд в 2023, 560 млрд в 2022, 105 млрд в 2021, 81 млрд в 2020, а с 2013 по 2019 включительно – 2.8 трлн, что превышает активность физлиц.

Если за точку отсчета взять январь 2009, за полных 16 лет чистый байбек составил 5.47 трлн, физлица в США прямо или косвенно через инвестфонды – 5.24 трлн, нерезиденты – около 1 трлн, все прочие участники финансового рынка продали уже на 3.5 трлн. 

Основную поддержку акций обеспечивает байбек и физлица, тогда как нерезиденты и все остальные обеспечили чистые продажи на 2.5 трлн за 16 лет.

Особо стоит отметить - компании реализуют байбек за долг, с начала 2009 чистые заимствования в облигациях и кредитах составили 6.6 трлн vs 5.5 трлн чистого байбека.

Как американцы распределяют сбережения?

Какой финансовый инструмент стал наиболее востребованным в США среди физлиц с момента, когда ключевая ставка была близка к пику (4кв22)?

За два года американские домохозяйства распределили 2.6 трлн сбережений, где 1.5 трлн забрали фонды денежного рынка, почти 1.1 трлн – облигации, тогда как в акции поступило всего 90 млрд, а из депозитов выведено 82 млрд.

Здесь необходимо сделать небольшое уточнение. ФРС в обзоре балансов домохозяйств не учитывает ETF фонды, как пул концентрации интереса домохозяйств, тогда как в прошлом обзоре я основным бенефициаром ETF фондов рассматривал непосредственно домохозяйства. 

Велико ли расхождение? В широком временном диапазоне (16 лет) по оценкам ФРС в акции со стороны населения прямо или косвенно (взаимные фонды) пришло 4.9 трлн, а по собственным расчетам (включил ETF фонды) – 5.24 трлн.

Получается незначительная ошибка, т.к. ФРС дооценивает в ретроспективе распределение активов домохозяйств в различных инвестфондах, но при коротком временном диапазоне (три года) расхождение существенное – по оценкам ФРС из акций продано на 355 млрд, а по моим оценкам куплено свыше 900 млрд, дельта почти 1.3 трлн, что критично.

Это связано с тем, что основные денежные потоки в акции последние 10 лет идут именно через ETF фонды, а не через взаимные фонды. Методология ФРС устарела, тогда как моя интерпретация более реалистична. 

Как видно по графику "чистое распределение денежных потоков американских домохозяйств по финансовым инструментам", корреляция двух оценок (от ФРС и моя собственная) достаточно высокая до 2019, а расхождение начало накапливаться с 2020, что вполне логично, т.к. открытый интерес сейчас в ETF фондах.

Так как же распределены денежные потоки?

▪️Акции и инвестфонды: 156 млрд за 4кв24 (+378 млрд по моим оценкам), +558 млрд за 2024 (+852 млрд), +90.6 млрд за два года (+628 млрд), отток на 355 млрд за три года (+911 млрд), +1.96 трлн за пять лет (+3 трлн).

▪️Депозиты и наличная валюта: +139 млрд в 4кв24, +602 млрд в 2024, отток на 82 млрд за два года, отток 416 млрд за три года, +3.75 трлн за пять лет.

▪️Фонды денежного рынка: +236 млрд в 4кв24, +595 млрд в 2024, +1.5 трлн за два года, +1.8 трлн за три года, +2.37 трлн за 5 лет.

▪️Облигации: продажи на 240 млрд в 4кв24, продажи 206 млрд в 2024, +1.1 трлн за два года, + 2.93 трлн за три года и +1.25 трлн за 5 лет.

Видимая трансформация денежных потоков началась с 2019, ускоряясь с 2020 года, а до этого инвестиционные предпочтения были достаточно консервативны – почти все шло в депозиты.

Индикатор кризиса – уход от риска через продажу акций (2008-2009 и 2022-2023) и повышенный спрос к облигациям. 

С 2022 года особым спросом пользуются облигации и фонды денежного рынка, но в 2024 интерес к облигациям был потерян в пользу повышенного интереса к акциям.

Судя по денежным потокам, 2024 год характеризовался повышенной, но не рекордной склонностью к риску, но видимо это был «финальный выброс», т.к. с 2025 начинается эпоха высочайшей неопределенности и турбулентности.